Котляр Э. Тревоги МУРа. Под четкий ритмус «радастеи»

 

Московская правда / Столичный криминал № 7, 8 апреля 1999 г. № 64.

 

«Радастея» - некая «международная общественная организац

ия», члены которой проповедуют культ наслаждения ритмом и его метафизическими разновидностями: ритмическим рисунком, ритмологией. Поклонники «радастеи» проводят семинары в разных городах и считают себя утонченными эстетами, посвященными в особые таинства окружающего мира. Тем не менее возвышенный дух не лишен и чисто земных ощущений бренных материальных ценностей.

Когда у вас много денег,

вы себя чувствуете в опасности

или в безопасности...

При наличии опасность снаружи

безопасность внутри.

При отсутствии безопасность снаружи

опасность внутри...

(из сборника «Радастея»)

Сквозь утонченную идиллию ритмического рисунка отчетливо проглядывает житейская истина. И некоторые поклонники ритмкультуры неплохо продемонстрировали свою приверженность именно этой истине в последней инстанции.

Мы, конечно, люди темные и многое понять не можем. Но все же кой-какая логика имеется, и мы ее даже заучивали в студенческую пору на вузовской скамейке. Так вот, в рамки этой логики никак не укладываются некоторые квалификации преступных действий, что принадлежат авторству прокурорских работников в нашем городе.

Сейчас жизнь заменила нам все учебники на один-единственный – Уголовный кодекс. Каждый мальчишка расскажет вам, чем отличается разбой от грабежа, задержание от ареста и оперативник от сыщика. А уж простые отличия квартирной кражи от ограбления, мошенничества от налета, ночью разбуди - отчебучат наизусть.

Как говорил Чехов: «Заяц, ежели его бить, спички будет зажигать». Наши граждане уже так биты-перебиты, что поднаторели в юриспруденции впору хоть в адвокаты!

А вот профессионалы, кажется, теряют навыки специальности и иногда выносят такие определения, что от удивления хоть под стол.

С точки зрения диспозиции статьи 162 разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья с незаконным проникновением в жилище с применением оружия и к тому же совершенное организованной группой, карается санкцией от восьми до пятнадцати лет. Так гласит закон. А теперь конкретный пример.

Некая аудиторная компания, занятая не только проверочной, но и оценочной деятельностью крупных государственных структур, возглавляемая Шаламовым Н.Н., видимо, давно не давала покоя многим из посвященных в ее значительные денежные обороты. Но это пока за скобками. А сам Н.Шаламов, ничего не подозревая, мирно коротал время у себя в квартире. Дальше, с его слов, дело обстояло так. Раздался звонок, и супруга Шаламова, посмотрев в глазок, обнаружила чужого человека. Шаламов тоже посмотрел в глазок и увидел некого Сорокина, которого прежде встречал только один раз. Естественно, он поинтересовался, откуда Сорокину известен его адрес, и услышал, что адрес сообщили в справочной, а Сорокину приспичило вот так срочно переговорить. Стоило Шаламову приоткрыть дверь, как в квартиру ворвались Сорокин и с ним еще три человека. При этом его ударом в грудь сбили с ног, затем сунули в лицо удостоверения милиции, на поясе одного из нападавших он увидел наручники и пистолет. Еще один пистолет типа ПМ был в руках другого. Ему объявили, что Сорокин у них старший, как «внештатный сотрудник», и незамедлительно потребовали деньги и ценности. Когда он приподнялся, то получил удар по голове тяжелым предметом, отчего потерял сознание.

Затем его поволокли на кухню. По дороге он видел, как его жену один из налетчиков прижимает к стене коленом. В кухне ребром ладони ему нанесли несколько чувствительных ударов по затылку и потребовали написать чистосердечное признание в хранении наркотиков и оружия, попутно поясняя, что он «попал на деньги». Сорокин тоже требовал подписать «сознанку» и еще какие-то бумаги, угрожая, что его выбросят в окно, на глазах изобьют жену. Процедуры сопровождались угрозами оружием, причем дуло пистолета пытались засунуть в рот. Из комнаты доносились плач и крики жены о помощи.

Шаламов согласился подписать все, что они требуют, только чтобы ему разрешили дать успокоительное лекарство жене. По дороге из кухни он неожиданно обнаружил в комнате бывшего сотрудника компании Бромберга, который рылся в его вещах. Вокруг царил ужасающий беспорядок, а Бромберг на глазах у Шаламова опустил в карман золотые часы «Рене Бекар», стоимостью около пятидесяти тысяч рублей. Шаламов потребовал, чтобы часы положили на место. Однако Шаламова опять силой поволокли в кухню, где вскоре появился Бромберг, и Шаламов узнал, во-первых, что он на земле лишний человек и его следует убрать с ее поверхности, во-вторых, что он, Шаламов, должен почему-то 300 тысяч долларов Сорокину. Когда выяснилось, что денег у него нет, ему нанесли еще несколько ударов ребром ладони, после чего требование было смягчено и расписки о долге нужно было подписывать уже в рублях: те же 300000. Под угрозой расправы Шаламов такую бумагу подписал. Однако Сорокин затащил его в ванную и там объявил, что он должен передать Сорокину 10000 долларов США и тогда останется шанс сохранить ему жизнь. Кроме того, от него потребовали еще один пустячок - телевизор «Панасоник» или 5000 рублей в счет его стоимости.

Общий ущерб этой веселенькой ночи обернулся для Шаламова на общую сумму 58970 рублей: золотые часы, наручные марки «Тиссот», золотые перстень-печатка и кольцо и еще 3000 рублей наличными.

Теперь попробуйте доказать, что картина, нарисованная Шаламовым, не есть разбой в строгом соответствии со статьей УК? Повторяем, если все это имело место в действительности. Вот в этом и предстояло разобраться отделу по разбойным делам МУРа и, в частности, небезызвестному нашим читателям детективу Андрею Тестову...

Шаламов не сразу возник перед очами у Тестова. Полагая, что у него дома побывала настоящая милиция, он некоторое время собирался с силами и только позванивал домой Бромбергу и упрашивал вернуть очень дорогие золотые часы. На что каждый раз слышал один и тот же ответ - сам куда-то засунул, а теперь с других требуешь!

В конце концов Шаламов обратился за помощью в ФСБ. Там здраво рассудили, что это разбой чистой воды, и перевели дело в МУР. Вот так оно оказалось у Тестова.

Муровцы, как всегда, принялись изучать историю участников события. И довольно скоро выяснили много интересного. У фирмы Шаламова был небольшой филиал где-то в другом городе. Работавший там сотрудник оказался уличен в нечистоплотности и был уволен Шаламовым. Когда Тестов просветил через информационный центр его данные, оказалось, что этот человек по алиментному иску пребывает в розыске и за ним, по учетам милиции, много темных и хитрых дел. Однако, как бы в отместку, он оставил вместо себя Сорокина - его он рекомендовал Шаламову взять на работу как человека бывалого и к тому же тренированного. Сорокин якобы знал боевые искусства и даже преподавал их сотрудникам милиции.

Работу Шаламов Сорокину не представил, но тот незаметно прикипел к фирме и стал обучать кой-кого основам боевого дела. В частности, одну молодую даму, исполнявшую в фирме сразу несколько функций: секретаря, бухгалтерши и еще кого-то. Сошелся Сорокин и с Бромбергом. И, как утверждала на допросах у Тестова гражданская супруга Бромберга, Сорокин во сне видел фирму Шаламова, мечтая стать ее владельцем.

Сам Сорокин, между прочим, неоднократно судим. Вообще интересно. Раньше пределом страсти бандитов было ограбить «гладкого фраера», теперь подавай фирму с офисом, «Мерседесом» и валютным счетом. И впрямь капитализм дал ростки на унавоженной почве России.

Шаламова подвел язык. Накануне нападения он разболтал при нескольких сотрудниках, в том числе и милой дамы, поклонницы боевого искусства, что собирается за границу покупать гостиницу, для чего необходимо подготовить документы на вывоз крупной суммы. Такие факты от внимания сыщиков МУРа не ускользают. Правильно говорили основатели римского права - случайностей в мире не бывает, во всем существует причинная связь...

Друг Сорокина Бромберг заготовил протокол на передачу 40% акций фирмы Шаламова Сорокину. Тоже любопытная подробность. С чего бы так взять и вмешаться в дела фирмы, из которой сам Бромберг ушел и основал свое личное дело. Много вопросов появилось у муровцев в процессе ознакомления с подробностями странной истории.

Так много, что они возбудили уголовное дело на территории отделения «Сокольники». Возбудили, чтобы легче было общаться с интересными людьми.

И про Сорокина тогда узнали кое-что дополнительное. Очень любит требовать деньги у многих, с кем сводит судьба.

У Бромберга тоже требовал, тот и заготовил протокол о передаче акций Шаламовым Сорокину. А что поделаешь, не отдавать же свои кровные в самом деле?

Между прочим, нашлись некоторые доброжелатели, что предупредили Тестова: зря, Андрей, связываешься, этого карася не посадить. Тестов ничего не ответил, а вот расписочки по долгам, изъятые у Сорокина, изучил детально, и оказалась удивительная вещь. По распискам выходило, что все, кого обкладывал оброком Сорокин, вроде бы должны друг другу, а в итоге все были должниками самого изобретателя новой финансовой операции. Очень занимательная арифметика, вроде человек в стороне от долговых споров, а выгода одна, только его, Сорокина. Но Тестов и эту шараду разгадал. И немало подивился тому, что выпало в сухой остаток.

Сорокин, пользуясь услугами учеников из милиции, заставил тех, кто «попадал на деньги», продавать квартиры под страхом быть отутюженным мастерами, жаждущими на практике опробовать обретенные знания мордобоя.  Большинство этих личностей из милиции уже были отчислены за подобные дела, но оставались идейно верны «гуру», Сорокину, как любимому учителю.

Мотивов для задержания было предостаточно: обнаружены похищенные вещи, многие сразу дали показания, подтверждающие по сути разбой. Правда, говорилось, что ограбления не было, а только разборка по долгам. Сейчас кто долги не вышибает!

Милиционеры оказались из бывших, уволенных из органов по отрицательным мотивам. Теперь в милиции подход строгий, министр не прощает пьянки и преступления.

Когда работаешь с группой, всегда выясняешь ее биографию, как она сложилась, кто ее мотор. Тестов уже сколько раз проходил эту грамоту.  Всегда при таком изучении открываются уникальные факты. Вот и здесь они выяснились. Разнородный состав по уровню мышления, интересам, социальной природе объединяла тяга к ритмоучению «радастеи». И вдохновителем общего увлечения был тот самый уволенный Шаламовым иногородний фирмач. Его интересы шли еще дальше интересов Сорокина. После увольнения он вовсе не отошел от дел, поскольку деньги по аудитам продолжали поступать из Москвы на счет филиала; он возжелал, чтобы Шаламов просто забыл о том, что иногороднее отделение существует. Как бы его вообще никогда и не было...

Он и оказался родоначальником идеи наезда на своего бывшего шефа. Зная алчное желание Сорокина отхватить кус столичного бизнеса Шаламова и очень своеобразные отношения между Сорокиным и Бромбергом, тонко спланировал акцию нападения и дальнейшего шантажа руководителя организации.

Не все признали предъявленные обвинения. Один выдавал себя за помощника Шохина, бряцал звучными именами знакомств и грозился, что его родители весь МУР поднимут к облакам, если только...

Но Тестова такими песнями не проймешь. Его больше интересовало, кто и за чей счет посещал семинар <радастеи>. Удовольствие съездить на собрание в Симферополь зашкаливало аж за тысячу долларов! Ну ладно, тот, иногородний, мог себе позволить, подворовывая у Шаламова, а остальные-то при милицейской зарплате? Только ведь и разговоров кругом, что о нужде!

Прокуратура не сразу включилась в процесс. Так часто бывает, пока вы, ребята, не все собрали и не все доказали, говорят прокуроры сыщика, мы дело не примем. Сами заварили, сами и кувыркайтесь!

Вещь заурядная и всегда на руку преступникам. У каждого своя отчетность, разнородная по фактуре, и никто не хочет лишних затруднений.  Особенно если учесть, что сейчас в милиции и в прокуратуре полно молодых необстрелянных людей, закономерно начинающих профессию с многочисленных ошибок. Так получилось и в нашем случае.

Пока шли препирательства между сыщиками и прокурорами, время неумолимо вносило коррективы. Кой-кого из задержанных пришлось выпустить из- под стражи по срокам. И дело начало затухать прямо на глазах. Уже когда оно попало все-таки в прокуратуру, им занялся молодой следователь, еще студент юридического факультета. Многие важные данные, в частности, показания наводчицы из фирмы Шаламова, которая откровенно рассказала, как все обстояло на деле, не получили оценки. А потом и вовсе дело, не доводя до суда, заволокитили и направили в отделение милиции на доследование.

Пошли даже такие разговоры, что никакой это не разбой, а простое мошенничество. Ну да, сотрудники милиции показали документы, ввели в заблуждение людей и, пользуясь этим, отобрали вещи и заставили выдать расписки... так разве это разбой?

По такой методе можно сказать, что это не разбой и не мошенничество, а так, безобидная шутка. Ну, зашли, дружески накостыляли по шее, отобрали ценности  и деньги, шутили, между прочим...

Вспомните городской романс: «Ах, какие ночи, ночи... Снимите перстень, между прочим!».

Сейчас все эти люди на воле и, наверное, посмеиваются над ФСБ и МУРом.

Сорокин, отсидевший в СИЗО около трех месяцев, позванивает Шаламову и тоже, как бы в шутку говорит: все-таки ты мне должен возместить за утрату здоровья... Шаламов не на шутку напуган.

Сыщики пытаются добиться справедливости и реанимировать процесс обвинения. Но у нас же торжествует гуманизм... кому сегодня на Руси жить хорошо? Первым, вторым, третьим... В том числе и бандитам. Только никто никому не объяснит, зачем нам нужно «то число»?

Эрик Котляр