Медитация - сладкий полет в преисподней

 

Православная Москва, ноябрь 2003 г. №21(303).

 

В психиатрической боль­нице, где я работаю, есть один пациент. Это­му молодому человеку 26 лет. Сказать, что он совершенно не­вменяем, нельзя. Но он постоян­но ходит туда-сюда по палате, по­груженный в мысли, с наплывом которых он справиться не может. Он никак не может понять, «жив он или мертв», утверждает, что небо «давит» на него, что оно ка­кое-то «не такое». Периодически ему кажется, что его убивают, что он отделяется от своего тела. «За­чем вы меня убиваете? - кричит он тогда. - Я умираю, я выхожу из тела, там будет хорошо...» Этот пациент настроен агрессивно по отношению к Богу, не может тру­диться и общаться с родными, друзьями, сослуживцами. А ведь в детстве был примерным маль­чиком, неплохо учился, поступил в вуз. И все было бы и дальше так хорошо, если бы не попалась ему в руки книжечка Ошо (Бгагван Шри Раджниш). Прочел залпом, увлекся, захотел испытать некото­рые методы на себе, занялся ме­дитацией и постепенно пришел к психическому заболеванию....

И это не единственный слу­чай. Наш врач-психоаналитик рассказывает, что ей довольно часто приходится лечить людей, пострадавших вследствие увле­чения медитацией.

В чем же различие медитации и такой православной христиан­ской духовной практики, как мо­литва?

Молитва - это разговор чело­века с Богом. Поскольку это раз­говор, то он (в отличие от меди­тации) требует собранности все­го человеческого существа -ума, воли, чувства, которые уст­ремляются к Богу, Высшему Ду­ховному Создателю, Творцу и Спасителю. Таким образом, в молитве человек осознанным усилием внимания обращается к Богу, постоянно помнит о Нем. При духовном росте, по мере очи­щения молитвы, погружения ума в молитву человек не теряет бди­тельности, осознанности того, что перед ним всегда Господь. Про­исходит чудное слияние Боже­ственного с сознанием и всем су­ществом человека без утраты чувства реальности и раздвоения личности. Человеческий эгоизм уступает место Всеблагому Богу. Как говорил апостол Павел, «и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20).

В медитации же, по мере от­решения ума от своей привычной работы и достижения безмыслия, возникает ощущение эйфории, блаженства, полного забвения собственного «я» с его волей и вниманием. Но так как конкрет­ного объекта устремленности нет, то получается, что человек дела­ет себя пустым сосудом без воли, без устремления, без осознанно­го контроля за своим состояни­ем. И, конечно же, Бога в помощь он не призывает - его ум и со­знание отсутствуют. Поскольку человеческое тело без ума, воли и чувств свободно от души, то его могут занять бесы, любой нечис­тый дух. Христос говорил: «Кто не со Мною, тот против Меня» (Мф. 12.30).

Для обольщения и порабоще­ния этого человека бесы разогре­вают в нем чувственность - че­ловек испытывает эйфорию, лег­кость, блаженство, нередко ему видятся чудные образы, свет. Все это относится к категории чув­ственных проявлений. Ради этих чувственных проявлений человек в повседневной жизни начинает избегать близких, так как ищет уединения, чтобы в очередной раз забыться, становится злоб­ным, раздражительным, бросает свои обычные занятия, чем нару­шает основную Божественную за­поведь - заповедь о любви и са­мопожертвовании ради ближне­го. Происходит самообман - че­ловек думает, что в медитации избавляется от эго, а на самом деле его эгоизм растет и растет. Таким образом, на этой стадии ум обманывает своего хозяина, а это и есть состояние одержи­мости.

Всем любителям «духовных» практик и «возвышенных» состо­яний хотелось бы пожелать одно­го: взыщите всей душой не «кра­сивые» состояния, а Создателя нашего, Бога. Обратитесь к Нему, Источнику целостности и спасе­ния. На этом пути не обойтись без Церкви и духовного наставника. Склоните волю свою и возгордив­шийся ум к подножию Бога, и там обретете Его.

(Газета Запорожской епархии «Летопись Православия», № 8 за 2003 г.)